2.1. Homo Retialis («человек сетевой»)

Новые средства общения навсегда изменили политику – ту сферу жизни, к которой все проявляют интерес. Во-первых, ушли в прош­лое массовые митинги и демонстрации, встречи с избирателями и даже обходы квартир – в дом каждого из нас проще постучаться через социальные сети или телевидение, охватившие миллиарды людей. В отношении политики все чаще используют пугающий термин «медиатизация», к значению которого мы еще вернемся. Если кратко описать это явление, мы должны будем сказать, что современный политик – это фигура, известная нам не по реальной жизни, а по той картинке, которую мы видим в различных СМИ. Культовой в этом смысле стала книга Виктора Пелевина «Generation “П”», где писатель описал труд людей, создающих виртуальные образы политиков, которых в действительности попросту не существует. Конечно, это преувеличение и гротеск – но для нас грустной и вполне живой правдой стало выражение: «Если чего-то не показали по телевизору, этого не существует».

Во-вторых, современные информационные технологии чрезвычайно динамично развиваются. В 1990 г. доступ в Интернет имелся у 0,05 % населения Земли, а за двадцать лет эта доля увеличилась до 34,9 %, то есть почти в 700 раз! Та же судьба ждала цифровое телевидение и мобильную телефонию – современный человек едва ли не с детства является обладателем персонального устройства связи (и развлечения!), в то время как еще два десятилетия назад это невозможно было представить.

Все это подталкивает нас к постановке исключительно важного вопроса: к каким результатам приведет нас столь динамичный прогресс, и вообще, можем ли мы назвать современное положение дел «прогрессом»? В 1938 г. при трансляции радиоспектакля «Война миров», действие которого, по замыслу режиссера Орсона Уэллса, было перенесено в современные ему США, паника охватила 6 миллионов американцев. Их подвела безусловная вера в диковинную ТОГДА еще мощь радионовостей. Шесть миллионов человек, поверив талантливому вымыслу и силе технологии, покинули свои дома и пытались спасти свое имущество от несуществующей угрозы. Не ждут ли нас подобные приступы паники, вызванные могуществом Интернета?

Для поиска ответов на эти вопросы обратимся к такому понятию, как коммуникация. Что это такое? От простого распространения информации коммуникация отличается своим двусторонним характером: иными словами, она предполагает не просто передачу неких сообщений, но и обмен ими. Это также процесс общения, где идет обмен не только информацией, но и чувствами, оценками, значениями, смыслами, ценностями. Именно поэтому часто говорят о невербальной коммуникации (языке жестов, мимики) – общении, проходящем без участия специального языка, алфавита, произнесенного слова.

Коммуникация пронизывает всю жизнь человека: недаром психологические тесты утверждают, что одним из самых тяжелых для нас испытаний является отсутствие общения. Это нашло отражение в психологии середины XX в., когда американцы Дональд Хебб и Эван Кэмерон исследовали «сенсорную депривацию» – психическое состояние, которое возникает тогда, когда человек лишался общения и вообще внешних раздражителей (звука, света, тактильных ощущений). По оценкам Хебба, пациенты не могли выдержать такое состояние более 2–3 дней. Но современная коммуникация, напротив, характеризуется невероятным уровнем интенсивности, вызывающим депривацию, то есть состояние потери, уже от обилия обменом информации. Коммуникация связана не только с обсуждением тех или иных вопросов; фактически все здание общественной и личной культуры базируется на том, насколько человек включен в информационное пространство и процессы коммуникации. Коммуникация сегодня – это и источник наших представлений о самих себе, и средство познания национальной истории, и способ воспитания гражданственности и патриотизма.

Естественно, коммуникация не ограничивается нашим повседневным общением – политика, экономика, да и в целом существование больших сообществ, требуют становления массовой коммуникации, которая сначала включала в себя такие знакомые нам элементы, как телевидение, радио и печатные СМИ (газеты и журналы). В конце XX в., однако, в нашу жизнь стремительно вошли качественно новые формы коммуникации, ставшие следствием, с одной стороны, технического прогресса, а с другой – проникновения массового производства в сферу культуры и распространения информации. Эти формы коммуникации получили название «новые медиа» (new media).

«Новые медиа» – формы коммуникации, которые базируются на цифровых (электронных) технологиях и обладают:

а) интерактивностью;

б) экстерриториальностью;

в) большей оперативностью и гибкостью;

г) мультимедийностью, то есть возможностью передавать человеку не один тип сигнала (текст, звук или изображение), а все возможные типы в пределах одного источника;

д) мультипликационностью: возможностью быстро и в больших количествах копировать, размножать и распространять сообщения.

«Новые медиа» стали одновременно как новым инструментом развития культуры, так и угрозой для уже сложившихся культур. Ведь граждане, не привыкшие к новым каналам общения и информационного воздействия, оказались неподготовленными к потокам манипуляций, исходящим из усилившихся средств массовой информации. В современной России практически все политики, партии и движения стараются агитировать сторонников через «новые медиа», подчас обращаясь к худшим традициям пропаганды, в которых превалируют агрессия, популизм, нетерпимость, а порой и обман. Между тем еще канадский социолог Гарольд Иннис, отмечая влияние коммуникации на общество, писал, что «средства коммуникации определяют тип общественного устройства и создают определенные политические эффекты». Его коллега Рональд Дейберт развил эту мысль: «Поскольку коммуникации являются жизненно важной частью человеческого существования, постольку любые изменения в способах коммуникации имеют существенные последствия для распределения власти внутри общества, для изменения индивидуального и социального сознания, а также для пересмотра общественных ценностей».

Необходимо объяснить, как именно прогресс и массовое производство повлияли на «новые медиа» и появление Интернета.

Одним из непосредственных следствий появления технологий массового (и конвейерного) производства стал стремительный рост благосостояния общества, поскольку издержки на каждую новую единицу товаров повседневного потребления становились все меньше, а растущая производительность труда позволяла эффективнее использовать рабочее время (рис. 4). Приведем только два примера: в 1913 г. один из американских автопроизводителей ввел на своих предприятиях сборочную ленту (конвейерную сборку), в результате чего производство продукции выросло с 400 до 5 000 единиц в год (то есть более чем в 12 раз); предприятия легендарного Генри Форда тратили на сборку «Форда Т» всего два часа; рыночная стоимость модели снизилась до 400 долларов; при установленной Фордом минимальной зарплате рабочий с его предприятий мог заработать на покупку автомобиля менее чем за квартал.

Рис. 4. Массовое производство и его влияние
на развитие всех сфер общества

Кроме подобного улучшения благосостояния, массовое производство позволило расширить потенциальную аудиторию средств массовой информации – ведь теперь население имело и большие доходы, и больший объем времени для участия в общественной жизни. Только в 1922 г. число выданных различным организациям радиолицензий выросло с 80 до 569, а в одних лишь США было выпущено более 100 тыс. радиоприемников (всего через два года аудитория американского радио стала уже трехмиллионной). Соответствующими темпами росло и число газет. Предложение следовало за развивающимся спросом, но рост аудитории повредил авторскому характеру СМИ – охватывать многомиллионную аудиторию лишь оригинальными сообщениями было просто невозможно. В конце тех же 1920-х гг. испанский философ Хосе Ортега-и-Гассет обозначил проблему «массового общества» и «массового человека», являющегося продуктом универсализации и связанного с «мешаниной прописных истин, несвязных мыслей и просто словесного мусора».

«Массовый человек» до сих пор актуален для исследований медиа, поскольку и современный обыватель зачастую относится к информации некритически. Вместо рационального (обдуманного) ее анализа он предпочитает оценивать ее эмоционально, в особенности через механизмы внушения и подражания. Периодически происходящие в нашей стране скандалы, вызванные клеветой, дезинформацией и иными «утками» (ложными сообщениями), доказывают простой факт: обычный человек далеко не всегда в состоянии справляться с возросшей информационной нагрузкой. И для облегчения своего положения он обращается к стереотипному (упрощенному) восприятию. «Новые медиа» становятся проводниками необоснованных пуб­личных высказываний, что приводит к постоянным конфликтам, в том числе на этнической и религиозной почве.

Наряду с «массовизацией» производства и общества фактором развития «новых медиа», несомненно, явился научно-технический прогресс. Стремительное развитие компьютеров в 1950–1960-х гг. опровергло скептический прогноз главы компании IBM Томаса Уотсона, утверждавшего в 1943 г., что «мировой спрос на компьютеры не превысит 5 штук». Сегодня компьютеры являются повседневной и в чем-то даже рутинной составляющей нашей жизни. Это относится и к мобильной телефонии. Вследствие такого технологического рывка любому СМИ со временем стало намного выгоднее функционировать в формате электронного издания, более гибко и оперативно реагирующего на появляющиеся новости; логичным итогом стало и ускорение миниатюризации – уменьшения размеров и массы комплектующих для современной техники. Закон Мура1 – своего рода правило современной миниатюризации. Согласно этому закону, производительность современных процессоров удваивается примерно раз в два года. Как указывал в 1983 г. советский научно-популярный журнал «Мир науки», если бы схожими темпами могла развиваться, например, авиапромышленность, современный лайнер стоил бы всего 500 долл. и совершал облет земного шара за 20 минут, затрачивая при этом 20 литров топлива.

Рис. 5. Научно-технический прогресс и электронная коммуникация

«Новые медиа» произвели революцию не только по причине своего удобства для СМИ – они стали исключительно удобны и для потребителей информации. Сегодня житель Новосибирска спокойно может читать парижскую газету «Фигаро» с мобильного телефона, расходуя при этом совершенно незначительную сумму денег и крайне малый отрезок времени. Кроме того, люди свободны в выборе источников информации. Уже в 2012 г. в России более 22 млн человек имели свободный доступ в Интернет со своих смартфонов – таким образом, огромный процент населения нашей страны постоянно включен в массовую коммуникацию, происходящую куда быстрее, чем когда-либо в истории человечества.

Революция «новых медиа», таким образом, заключается в расширении открытости и насыщенности информационного пространства. Теперь источником сообщений, волнующих общество, могут быть не только крупные профильные структуры (издательства, редакции газет, правительство), но и небольшие авторские группы, а то и отдельные личности, что ранее было совершенно немыслимо. Невероятна насыщенность информационного пространства. В современной России более 10 тыс. газет, 7,8 тыс. журналов, а доступ к телевизионному вещанию имеет 98 % населения. По данным Фонда общественного мнения (ФОМ) на осень 2012 г., месячная аудитория Интернета в России составляет 61,2 млн человек старше 18 лет – это более 52 % всего совершеннолетнего населения страны; три четверти выходящих в сеть (почти 47 млн человек) делают это ежедневно.

Это означает, что:

•Интернет уже сегодня является важнейшим источником информации и соперничающей с телевидением дискуссионной площадкой для значительной части населения;

•перспективы развития Интернета в России по-прежнему высоки; ресурсы расширения Интернет-охвата с развитием технологий не уменьшаются.

Важнейший вопрос при этом: насколько высоким будет доверие населения к «новым медиа» и насколько значительным будет их политическое влияние, учитывая их постоянное совершенствование и рост возможностей для манипуляции общественным мнением.

---