2.3. Где искать разгадку лидерства?

В биографии одного из самых популярных американских президентов Джона Кеннеди, который был известен как президент-интеллектуал, есть один удивительный факт. В университете этот политик получал весьма средние оценки: он окончил его лишь 64-м из 112 выпускников. Данный факт заставляет нас задуматься, почему даже такие выдающиеся лидеры, как Кеннеди, которые ведут за собой целые нации, не всегда опережают своих сограждан по интеллекту. В свое время (XIX – начало XX в.) была очень популярна теория черт, которая утверждала, что по тем или иным чертам личности (ум, воля, контроль над собой и т. п.) можно определить, станет этот человек лидером или нет.

Однако дальнейшие исследования показали, что у одних политических лидеров один набор черт, а у других – совершенно другой. Например, Наполеон прославился воинскими доблестями, а, скажем, Талейран – изворотливым умом и хитростью. Оказалось, невозможно сравнивать между собой различных лидеров с целью вывести присущие всем им лидерские черты, так как каждый лидер обладает собственным набором сильных качеств, который делает его великим и общепризнанным.

Более того, лидерами подчас становятся не самые умные и не всегда волевые люди. Пример Кеннеди показывает, что некоей отдельной чертой невозможно объяснить обаяние лидера и его воздействие на последователей.

Одним из важнейших вопросов, не разрешенных наукой, является вопрос, лежит ли разгадка природы лидерства собственно в личности политика, или для ее понимания следует исследовать что-то еще (его роль, образ, который возникает в сознании последователей, социальный запрос, электоральные предпочтения, то есть факторы среды, контекста). Для лучшего понимания природы лидерства необходимо выяснить особое значение каждого из атрибутов.

Личность или роль? Первое, что не вызывает сомнения у большинства исследователей, это личностный компонент лидерства. Трудно представить себе лидера человеком бесцветным и серым. Без сомнения, лидер – это яркая личность. Однако и здесь не все ясно. Например, что первично: роль или личность политика, которая определяет выбор им данной роли? Неясно и то, является ли лидер производным от своего статуса или именно личность придает роли лидера блеск. Уход в недавнем прошлом со своих постов двух крупных российских политических «тяжеловесов», последовательно занимавших пост премьер-министра, – В. С. Черномырдина и Е. М. Примакова – хорошо иллюстрирует роль личностных и статусных компонентов их лидерства. После ухода Черномырдина, несмотря на его активные попытки вернуться в большую политику, его рейтинги сразу упали. Примаков же остался среди фаворитов российской политики, мало того, его авторитет даже вырос. Ничем иным, кроме обаяния личности, в данном случае это объяснить нельзя. В таких случаях принято говорить о наличии у политика некоего символического капитала, определяемого не постом, но личным авторитетом.

С другой стороны, столь яркие и обаятельные в начале своих президентств М. С. Горбачев и Б. Н. Ельцин очень быстро растеряли свою харизматичность. Так, Ельцин к концу своего первого президентского срока имел рейтинг всего 4 %. Недавняя история дает нам еще один пример необычайно яркой и харизматичной фигуры – американского президента Б. Обамы и феномена «обамомании», которая после его избрания охватила не только США, но и весь мир. Между тем «мания» прошла очень быстро. Возникает вопрос: если личность лидера остается одной и той же на протяжении длительного времени (ясно, что за четыре года взрослый человек решительным образом не меняется, даже под воздействием «медных труб» славы), что же происходит с его лидерским потенциалом?

Есть немало политиков, которые имели высокие рейтинги, будучи президентами, премьерами или лидерами партий, однако, уйдя с поста, – канули в Лету. В этом случае, очевидно, что роль была важнее, чем личность, в их лидерском арсенале. Есть политики, которые проявляют свои лидерские качества в роли, скажем, главы партии, однако граждане «не видят» их в роли президента. Последние президентские выборы 2012 г. показали, что, в отличие от В. В. Путина, ни Г. А. Зюганов, ни В. В. Жириновский, ни С. М. Миронов, ни М. Д. Прохоров не воспринимаются обществом в роли потенциальных президентов, при этом роли партийных лидеров за ними вполне признаются.

Говоря о личности, политические психологи в первую очередь обращают внимание на такой ее компонент, как ее мотивационно-потребностная сфера. Множество различных потребностей, так или иначе, связаны с политической деятельностью лидера и могут быть объектом сравнения. Однако можно выделить несколько основных потребностей, мотивирующих политическое поведение лидеров:

•потребность во власти;

•потребность в контроле над событиями и людьми;

•потребность в достижении;

•потребность в аффилиации, то есть в принадлежности к какой-то группе и получении от нее одобрения.

Исследователи политического лидерства чаще всего обращают внимание на потребность во власти и в контроле, однако никто из них не оспаривает того факта, что каждая из четырех названных потребностей имеет свое значение для поиска причин, объясняющих политическое поведение лидера. Сравнительный анализ этих мотивов, например, у двух президентов позволил Д. Уинтеру с соавторами1 дать интересный сравнительный анализ личностей М. Горбачева и Дж. Буша накануне первого советско-американского саммита. Такого рода сравнительный анализ представляет не только сугубо теоретический интерес, но и может быть использован для прогнозирования поведения сторон на переговорах и других практических целей.

Несомненный интерес для исследователей личности политического лидера представляет когнитивная (познавательная) сфера, то есть то, как лидер принимает решения в сфере международной или внутренней политики, как ведет торг со своими противниками и выходит из конфликтов. Как ни странно, эмоциональная составляющая поведения лидера изучена значительно меньше. Но совершенно очевидно, что именно под влиянием эмоций принимались судьбоносные для мира решения во время Карибского кризиса и Кеннеди, и Хрущевым; именно эмоции двигали Ельциным в его конфликтах с Горбачевым, а затем с Хасбулатовым и Руцким. Вряд ли мы найдем хоть одного лидера, который способен принимать решения, руководствуясь только разумом и полностью выключая все свои эмоции.

Личность лидера или его виртуальный двойник? Таким образом, личность политического лидера в целом как некая сумма свойств, а также отдельные эти свойства и характеристики представляют несомненный интерес для исследователя лидерства. Однако заметим: когда речь идет о лидерах национального и даже регионального уровня, то, как правило, ни последователи этого лидера, ни политические психологи не имеют возможности оценивать их непосредственно. Мы имеем дело с их вербальным или визуальным имиджем, сконструированным имиджмейкерами и транслируемым через средства массовой информации. Здесь таится опасность мифологизации образа политика. В какой мере реальная личность политического лидера пересекается со своим виртуальным двойником? С неизбежностью возникает и проблема посредников, участвующих в создании имиджа: политических консультантов, советников, журналистов, являющихся архитекторами и режиссерами одновременно. Вносят свой вклад в конструирование имиджа политика также его противники и партнеры. Но возникает и еще один аспект темы: все ли качества личности, и в каком объеме, подвергаются оценке со стороны публики? Некоторые избирательные кампании вообще проходили в отсутствие самого кандидата: политтехнологи предпочитали предъявлять избирателям его имидж вместо него самого.

Личность или среда? Помимо личности, в качестве основания для сравнительного анализа лидерства используется и фактор среды. Ее анализ проводится в традиции ситуативных теорий лидерства. Считается, что появление лидера есть не столько его собственная заслуга, сколько результат стечения времени, места и обстоятельств. Так, атрибутивные теории прямо рассматривают лидера как своего рода марионетку, получающую прямые указания и власть от своих последователей, которые приводят его в движение, как кукольник куклу.

Данная точка зрения подразумевает, что лидер отражает цели группы и действует от ее имени. Таким образом, для понимания лидерства необходимо иметь представление об ожиданиях и целях последователей. Основной акцент исследователи этого круга делают на опросах общественного мнения и выявлении так называемого «идеального прототипа» лидера. Это весьма продуктивное направление, если учесть, что в современной политике без учета запросов со стороны общества ни один лидер не может выстроить свою повестку дня. Однако ситуации, порождающие запрос на тот или иной тип лидера, тоже очень разнятся.

Американский политический психолог Э. Хартли предположил, что, во-первых, если человек становится лидером в одной ситуации, не исключено, что он им станет и в другой; во-вторых, в результате стереотипного восприятия лидеры в определенной ситуации рассматриваются группой как «лидеры вообще»; в-третьих, став лидером в определенной ситуации, человек приобретает авторитет, который способствует его избранию и в следующий раз; в-четвертых, лидером чаще всего выбирают человека, имеющего мотивацию к достижению именно этой позиции. Во всех случаях ситуационные объяснения лидерства не снимают вопрос о роли личности.

И, как это часто бывает, два крайних варианта породили третий, более или менее компромиссный вариант – личностно-ситуативные теории. Так, Г. Герт и С. Миллз2 выделили четыре фактора, которые необходимо учитывать при рассмотрении феномена лидерства:

1) черты и мотивы лидера как человека;

2) образы лидера и мотивы следовать за ним, которые существуют у последователей;

3) характеристики роли лидера;

4) институциональный контекст, то есть официальные и правовые параметры, в которых работает лидер и в которые он и его последователи вовлечены.

Большинство исследователей понимает сегодня феномен лидерства как взаимодействие лидера и его последователей. Это взаимодействие может быть рассмотрено либо с акцентом на активности лидера, либо с акцентом на активности последователей, либо как результат двустороннего влияния.

Таким образом, выделяя различные основания для сравнительного анализа политических лидеров (личность в целом и ее отдельные компоненты, среда, ситуация, взаимодействие лидера и последователей, образы политических лидеров в сознании граждан), мы получаем инструмент, позволяющий сопоставлять уникальные объекты, каковыми являются лидеры.

---